Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "З"

1. Михайлов О.М.: Куприн. Отступление четвертое. Загадка художника

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: цирке»); бесстрашный конокрад Бузыга, у которого «все ребра срослись до самого пупа» («Конокрады»); отважный атаман рыбачьего баркаса Коля Костанди, «настоящий соленый грек, отличный моряк и большой пьяница» («Листригоны», 1907—1911). Писатель откровенно любуется этими отважными людьми, как любуется он серебристо-стальным красавцем, четырехлетним жеребцом Изумрудом, у которого ноги и тело «безупречные, совершенных форм». Этот культ внешней физической красоты становится для Куприна средством обличения той недостойной действительности, в которой красота гибнет. Умирает после состязания атлет Арбузов, само совершенство телесной гармонии. Отравлен замечательный рысак Изумруд. Унижена и сломлена красавица Шербачева, до полусмерти избитая извергом мужем. И все же, несмотря на обилие драматических ситуаций, в купринских произведениях бьют ключом жизненные соки, преобладают радостные, оптимистические тона. Куприн радуется бытию детски-непосредственно, как кадет на каникулах. Таким же здоровым жизнелюбом, что и в творчестве, предстает и в своей личной жизни этот крепкий, приземистый человек со сломанным носом, узенькими...

2. Арсеньева Лидия: О Куприне

Входимость: 1. Размер: 23кб.

Часть текста: подумал и сказал: «Нет, это не предлог. Мне приходится сделать во много раз большее усилие, чем многим другим, включая и мою жену, чтобы сдержаться». Я думаю, что Куприн был прав: его чувство, душевная реакция шли быстрее контроля сухого рассудка. Но при этом Куприн никогда бы не обидел человека слабее его, душевное движение жалости было в нем сильнее раздражения, гнева или справедливого желания наказать. Когда Куприн действительно хотел, он умел сдерживаться. Он месяцами гостил у нас в имении, в Нормандии, и никогда ничего не пил в это время. Каждый знает, как трудно привыкшему к вину человеку хотя бы и вр е менно, но совершенно отказаться от своей многолетней привычки. А у Куприна было достаточно силы воли и выдержки не прикасаться в нашем доме к вину. Ел и завета Маврикиевна это знала и, охотно соглашаясь на разлуку с мужем, сама уговаривала его поехать к нам отдохнуть. (Елизавета Маврикиевна была связана своей работой в библиотеке и не могла уехать из Парижа вместе с Куприным.) Особенно Куприн воздерживался пить в присутствии моей матери и относился к ней с какой-то милой, чуть старомодной дружбой. Как-то раз на русском балу в отеле «Лютеция» Куприн много выпил и, входя в зал, что-то громко, возбужденно говорил, размахивал руками, а за ним смущенно шли два молодых писателя, видимо, стараясь успокоить его. Мы, т. е. моя мать, муж, двое друзей и я, сидели за столиком и ужинали. Увидев нас, Куприн остановился, точно в нерешительности, а затем направился к нам. Отец нахмурился, боясь какой-нибудь бестактности, но Александр Иванович подошел, поздоровался и, садясь за стол, сказал своим обычным тихим голосом: «А я не знал, что вы здесь. Терпеть не могу балов. Как вышел из юнкерского училища, так и перестал их любить. Не знаю, что с собой делать на этих балах, и слоняюсь, как неприкаянный, от буфета к буфету»....

3. Как я был актером

Входимость: 1. Размер: 58кб.

Часть текста: историю - более печальную, чем смешную,-'рассказывал мне как-то один приятель, человек, проведший самую пеструю жизнь, бывавший, что называется, .и на коне и под конем, но вовсе не утративший под хлыстом судьбы ни сердечной доброты, ни ясности духа. Лишь одна эта история отразилась на нем несколько странным образом: после нее он раз навсегда перестал ходить в театр и до сих пор не ходит, как бы его ни уговаривали. Я постараюсь передать рассказ моего приятеля, хотя и боюсь, что мне не удастся это сделать в той простой форме, с той мягкой и грустной насмешкой, как я его слышал. Ну, вот... Представляете ли вы себе скверный южный уездный городишко? Посредине этакая огромная колдобина, где окрестные хохлы, по пояс в грязи, продают с телег огурцы и картофель. Это базар. С одной его стороны собор и, конечно, Соборная улица, с другой - городской сквер, с третьей - каменные городские ряды, у которых желтая штукатурка облупилась, а на крыше и на карнизах сидят голуби; наконец, с четвертой стороны впадает главная улица, с отделением какого-то банка, с почтовой конторой, с нотариу ом и q парикмахером Теодором из Москвы; В окрестностях города, в разных там Засельях, Замостьях, Заречьях, был...

4. Роковой конь (М. Арцыбашев)

Входимость: 1. Размер: 9кб.

Часть текста: к себе и другим. Учиться у него мне теперь, пожалуй, и поздно, и нечему: слишком мы для этого разные люди. Но брать с него пример стойкости я считаю необходимым и для себя, и для очень многих. С пристальным вниманием я слежу в варшавской газете «За свободу» за его прекрасными статьями. Он пишет их не ежедневно, а спорадически, с промежутками, выпуская зараз целый ряд фельетонов, посвященных одной определенной и всегда жгучей теме. И вот что меня всегда немного удивляет, немного смешит: стоит только Арцыбашеву начать свою очередную серию «Мыслей писателя», как немедленно срывается с места г-жа Кускова, наскоро седлает коня и с пикой-ваттерманом наперевес уже мчится в лихую атаку на Арцыбашева. Удивительно здесь для меня то горячее внимание, которое г-жа Кускова уделяет именно Арцыбашеву. Смешит же меня кусковский запал: Аллах! до чего вздорной, непоследовательной и грубой может быть партийная женщина в споре! У г-жи Кусковой и посадка, и посвист совсем молодецкие, но конь ее, по какой-то роковой привычке, всегда умудряется завязнуть в луже. И не только в полемике с Арцыбашевым, а и по всем другим поводам. Что же...

5. О романе П. Н. Краснова "От двуглавого орла к красному знамени"

Входимость: 1. Размер: 8кб.

Часть текста: знамени" Две части заняли 550 страниц, правда, не очень убористого шрифта; из этого можно заключить, что весь роман выйдет размером мало-мало меньше "Войны и мира", - задача огромная. Начавшись с холостого кутежа у офицера гвардейской кавалерии, в первые годы царствования Николая II, роман ныне дотянулся до дня объявления войны с Германией. Без сомнения, дальше развернутся в нем: война, революция, большевистское засилье, первые попытки борьбы с ним и, может быть, картины из эпохи добровольческих войн. У П. Н. Краснова есть о чем сказать. Видел и испытал он за эти времена так много страшного и величественного, уродливого и прекрасного, что хватило бы на десяток средних, заурядных жизней. И надо признать, судя по первому тому, что все, близко знакомое автору, лично им наблюденное и пережитое, он умеет передавать ярко и выпукло, с настоящим мастерством, с особенно широким подъемом в массовых сценах, с благородным пафосом. Это все плюсы; о них под конец, для загладки. Начнем с минусов произведения. Местами оно написано, как выражался Чехов, "по старинке", в формах и тонах, давно забытых нынешней русской литературой, которая, порой в ущерб вескости глубины и содержательности рассказа, дошла, с легкой руки того же Чехова, до замечательной кропотливой выразительности в технике. Странное впечатление архаизма производит пролог к роману ("Вместо предисловия"). Молодой солдат узнает в едущем в товарном вагоне (зимой 1918 года) седоусом барине известного генерала Саблина и выдает его толпе красноармейцев. Солдат этот,...