Старый шут (К поездке Бернарда Шоу в Советскую Россию)

Старый шут

К поездке Бернарда Шоу в Советскую Россию

У известного английского писателя Бернарда Шоу есть несколько превосходных сочинений, написанных преимущественно в драматической форме. Но наряду со сценической славой Шоу особенно знаменит своим парадоксальным образом мыслей. Парадокс, как известно, это — изречение, идущее вразрез с давно усвоенным, привычным понятием и как бы переворачивающее его вверх ногами. Парадоксальным может быть не только слово, но и поступок, жест, музыка, живопись и вкус. Преимущественные же области парадокса — печать и эстрада.

Спокойная, сытая Англия всегда высоко ценила юмор и раньше была богата им. Но кто может сказать, куда в последние десятилетия уходит, исчезает, испаряется этот истинный дар Божий? Его теперь почти и нету на свете. Его заменил грубый бесцеремонный парадокс, которому, по правде сказать, осталось ныне настоящее место только в клоунских репризах.

Расцвет парадокса пришелся ко временам Оскара Уайльда, и надо сказав что этот великолепный артист слова умел придавать ему изящество и красоту, улыбку и свежесть новизны. Уайльд был выше Шоу на высоту Монблана.

Теперь Бернарду Шоу семьдесят пять лет. В такие годы люди стоят уже на крутом спуске в долину Иосафатову. Какое тут творчество? Когда стало изменять ему творчество драматурга, Шоу заметил это. Да и как было не заметить, когда имеются театральный зал и многоголосая пресса? Он перестал писать пьесы. Однако он все же не замечал, что резвый талант парадоксалиста изменил ему гораздо раньше. Тут не было критерия. Его отупевшим остротам смеялись по прошлому, уже оплаченному счету.

В последние годы он падал с ускорением. Репутация остроумца помутила его ум. Он гримасничал лицом, одеждой, и даже обнаженным жалким старческим телом. Заметно было, как он глупеет и пошлеет с каждым парадоксом. Настоящая — породистая и образованная — Англия давным-давно перестала им интересоваться. Тогда он стал выламываться, «валять дурака» для той галерки, которая в Англии зовется «mob»[1], или еще презрительнее «rebel»[2]. Он не мог уже остановиться, объятый недержанием слов, в своем старческом скоморошестве. Парадокс превратился в его организме в «условный рефлекс».

за днем, и по тридцати раз в день сажают Бернарда Шоу в автомобили и развозят его по всевозможным залам ВЦИК, БРЗЖУК, ТРПФТ, ВЕРЗЛ и так без конца.

И не знает, не понимает, не чувствует жалкий, утомленный, долговязый старец, как смешна и противна его усталая болтовня в дикой стране СССР.

Вся страна тяжело больна трудно излечимой болезнью, грязной болезнью, вроде подкожных вшей, проказы, рака, или белокровия. А он, Шоу, пляшет, свистит и гримасничает почти у предсмертного одра.

О! Как ужасен и противен вид старого шута, кривляющегося и лупящего себя по щекам, когда ноги его дрожат, голова седа, руки трясутся, по отвислой губе течет слюна, а голос нудно сипит… Тьфу!

Примечания

— ИР. 1931. № 33 (326). Подпись: Али-Хан.

Заметка Куприна является непосредственным откликом на поездку Бернарда Шоу в Советскую Россию, совершенную им 20–30 июля 1931 г. в ходе кругосветного путешествия. См. также очерк «Прозревают» в наст. изд.

1. толпа, чернь

(англ.).

Раздел сайта: