Куприн в Петербурге
Впервые Александр Иванович Куприн прибыл в Петербург в 1893 году, имея намерения самые честолюбивые и оправданные высокой целью – любовью к женщине.
Сердцем 23-летнего подпоручика всецело завладела юная девушка-сирота, жившая на попечении своей сестры с мужем. Муж сестры давал согласие на брак влюбленных только в том случае, если жених будет в состоянии обеспечить свою будущую жену. Куприн отправился поступать в Петербургскую Академию Генерального Штаба прямиком из городка Проскурова Подольской губернии, где был расквартирован его полк.
Столица встретила юного военного сурово – даже не привыкшему к роскоши и излишествам Александру Ивановичу, с детства живущего на казенном пайке военных училищ, приходилось туго. Полуголодное существование на одном черном хлебе и воде доводило будущего писателя до крайностей – иногда он совершал вылазку в одну из лавочек вблизи Староневского проспекта, где просил торговку оделить его колбасными обрезками якобы для кошки его тетушки. Этот деликатес с огромным аппетитом затем поедался в уголке ближайшего трактира. Отзвуки этого периода жизни писателя нашли свое отражение в рассказе «Блаженный» и в некоторых других произведениях. Самое обидное, что все эти жертвы и лишения не дали желаемого результата – в самый разгар экзаменов Куприн был отозван обратно в полк с запретом на повторное поступление в течение пяти лет. Виной всему послужил горячий нрав писателя, который с приятелем еще в Киеве искупал в Днепре околоточного надзирателя за его излишнюю назойливость. Сам Куприн считал, что горячность и необузданность, не раз его подводившие, достались ему по наследству от предков матери, татарских князей Куланчаковых.
России: Одесса, Ростов, Житомир, Киев, Таганрог, Ялта сменяют друг друга в бесконечной череде поездок. За эти годы писатель сменил немало профессий: был журналистом, цирковым борцом, фельетонистом, землемером, певчим, рыбаком, строителем, учился на зубного врача, строил дома и служил в технической конторе. Двигали им, по собственному выражению, «безмерная жадность к жизни и нестерпимое любопытство». Шумные кутежи, гуляния и бесчисленные влюбленности – обратная сторона столь деятельного существования той поры.
Богатый жизненный опыт Куприна стал основой для его дальнейшего творчества (к этому периоду относятся сборники «Миниатюры» и «Киевские типы»), но самые сильные впечатления Александр Иванович вынес с одного из заводов Донецкого бассейна, где заведовал учетом кузницы и столярной мастерской. Образ адской машины, бездушного завода, пожирающего людей выведен писателем в повести «Молох».
В 1901 году Куприн вновь приезжает в Петербург, где наконец становится профессиональным писателем после стольких лет скитаний и творческого поиска. К этому времени писатель уже свел знакомство с А. П. Чеховым и И. А. Буниным. Именно Бунин привел Куприна в редакцию журнала «Божий мир» и познакомил с его издательницей А. А. Давыдовой. В этом журнале Александр Иванович становится редактором отдела беллетристики, аналогичным отделом он заведует и в другом «толстом» столичном журнале, «Журнале для всех». В 1902-1907 годах писатель жил на Разъезжей улице в доме 7, там же размещалась и редакция одного из журналов. В 1902 году состоялось венчание Куприна с приемной дочерью Давыдовой, Марией Карловной, которая после смерти матери унаследовала ее издательство и журнал. С петербургским периодом в жизни писателя связана публикация многих его рассказов; "Болото", "Конокрады" и "Белый пудель" печатаются в журналах. В издательстве «Знание», возглавляемом близким знакомым Куприна, М. Горьким, вышли первый том рассказов, повесть «Поединок» и статья «Памяти Чехова». «Поединок» не только заслужил похвалу Л. Н. Толстого, но и принес писателю самую широкую известность. Своеобразной расплатой за славу стала распавшаяся семья – пьяные кутежи, бессонные ночи и беспорядочные знакомства стали причиной окончательного разрыва Куприна с женой. К тому же непостоянный в своих привязанностях писатель умудрился влюбиться в сестру милосердия, которая ухаживала за его дочерью, Елизавету Морицовну Гейнрих, друга семьи и племянницу Д. Н. Мамина-Сибиряка. Елизавета уехала из дома Куприных, не желая уводить отца от дочери, но спасти брак Александра Ивановича и Марии Карловны уже было невозможно.
В 1907 году Куприн уезжает в Финляндию и зовет с собой Елизавету Морицовну. В том же году они обвенчались, а через год у них родилась дочь Ксения. Разочарование в политике после событий 1905 года, охлаждение дружеских отношений с Горьким, наряду с растущими материальными потребностями молодой семьи привели к тому, что писатель стал активно сотрудничать с модными журналами, вспомнив свой богатый репортерский опыт. С 1907 года Куприны живут в собственном доме в Гатчине.
С началом Первой мировой войны гатчинский дом Куприных превратился в госпиталь, а сам его хозяин, надев мундир, занимается военной подготовкой солдат. Февральскую революцию Куприн встретил с небывалым воодушевлением, сразу же отправившись в Петроград, дабы быть в самой гуще событий, а вот большевистский переворот и политика военного коммунизма, проводимая В. И. Лениным не нашли отклика в свободолюбивой душе писателя.
оказывается сначала на территории Эстонии, затем в Финляндии, а в 1920 году приезжает в Париж.
Семнадцать долгих лет Куприн провел во Франции, мечтая о возвращении на Родину. «Боль и тоска по родине не проходят, не притерпливаются, а всё гуще и глубже», писал Александр Иванович. Первое время основная деятельность писателя была направлена на критику большевистского режима, все свои силы он отдавал публицистике и написанию обличающих статей; в разоренной России ему виделись кругом одни лишь «мёртвые, опустошённые глаза и бескровные уста, запечатанные тайной вечной».
Вернуться в Россию писателю с семьей помог Билибин, который уехал на родину годом раньше. В 1937 году Куприн возвращается в Москву, а в декабре поселяется в Ленинграде (Лесной проспект, 61). Но это был уже не тот жизнелюбивый человек, кутила и любитель женщин. Жизнь в эмиграции и тяжелая болезнь подорвали душевные и физические силы писателя. Еще в Париже друзья замечали в нем эту трагическую перемену: Куприн растерял свое остроумие и жизнелюбие, пьянел со второго бокала вина и выглядел потерянным. Увидев же бывшего мужа, сходящим с поезда по приезде в Москву, его первая жена вспоминала: «Я увидела маленького, худенького старичка в очках. Показалось, что это не он - настолько он был не похож на себя».
К раку добавилось воспаление легких, которым писатель заболел, постояв на трибуне Красной площади и наблюдая за парадом в честь ноябрьских праздников. Его восхищала украшенная столица. «Мы приехали в Москву на праздник XX годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Папе прислали почётные билеты на трибуну. Он потрясён грандиозным зрелищем! Сказал, что теперь я вижу, для советских граждан невозможного нет! Москва необыкновенно украшена. Какая ужасная жизнь в эмиграции, действительно стоячее болото! Здесь все работают, все стремятся вперёд, во всех отраслях, всякий труд уважается» - вспоминала дочь Куприна об отцовских впечатлениях. Хотя в этих словах чувствуется немалая доля наигранности – воспоминания успешно прошли проверку советской цензурой.
Резкое неприятие советской власти сменилось у Александра Ивановича детской восторженностью, с которой он воспринимал перемены на родине. Чем же можно объяснить такую перемену во взглядах Куприна? Ответ однозначен: старость, болезнь, тоска по родине и радость от встречи с Россией.
и пропаганды нового политического режима в Советской России. Его уговаривали вернуться сотрудники НКВД, специально для этого приезжали в Париж Валентина Серова и Константин Симонов. Больному раком и склерозом старику обещали чудодейственное лечение в передовых московских клиниках, а по возвращении от его имени печатали в газетах восторженные отзывы о Советском Союзе. Широко известны слова И. А. Бунина, написавшего о Куприне: "Он не уехал в Россию – его туда увезли, уже совсем больного, впавшего в младенчество". Так или иначе, но хочется надеяться, что умер писатель счастливым, признанным и любимым, пусть и впавшим в детство. А случилось это 25 августа 1938 года. Похоронен Куприн на Литераторских мостках Волковского кладбища в Петербурге.
Все эти грязные игры с полубольным стариком пусть останутся на совести покойных ныне партийных работников и деятелей, а нам, потомкам, остается лишь наслаждаться плодами творчества талантливого русского писателя, произведения которого актуальны, жизненны и востребованы по сей день.